получило сорок пять миллионов просмотров в Twitter. Пропагандистская машина мгновенно подхватила его, и оно стало темой десятков правых новостей. Это вызвало массовое возмущение - и если бы мы действительно отправляли списки требований о цензуре целых категорий, это возмущение было бы оправданным.

Но это не так. Таибби продал ложь своим последователям и нажился на этом.

Тем временем наша команда - особенно студенты, чьи имена и электронные письма были раскрыты в его попытке дискредитации, - понесла огромные расходы. Подобная ложь не прекращается после момента возмущения. Они приводят к угрозам смерти, преследованиям и длительной фиксации со стороны СМИ-одиночек и других влиятельных лиц, которые, в свою очередь, пытаются воспользоваться машиной денег и влияния, будучи еще более экстремальными, чем Таибби.

Самые злобные пропагандисты очень эффективно проводят клеветнические кампании, убеждая свою аудиторию в том, что все вверх дном и что от них скрыли то, чего никогда не было. В следующей главе мы обсудим последнюю грань влияния: как невидимые правители используют бригадную мощь сетевой толпы и как государство тоже начало ее использовать.

Истина очень редко бывает сухой. И никогда ею не была. Пропагандист всегда знал это и использовал ядро истины, серую зону неопределенности. Может ли кто-нибудь из авторитетных людей, например, , с прямым лицом и с абсолютной уверенностью сказать, что никто не пострадает при приеме вакцины? Конечно, нет. Лицо, распространяющее дезинформацию о здоровье, использует эту реальность, указывая на предыдущую ошибку или самоуверенный комментарий: Они лгут вам. Они всегда были лжецами. Просто посмотрите на этот рекламный ролик несколько лет назад, где они говорили, что жир вреден для вас.

Влиятельные люди не пытаются внушить, что их информация лучше, чем у авторитетов. Да им это и не нужно. Они призывают свою аудиторию полагаться на более примитивный инструмент: Что подсказывает вам ваша интуиция, кто говорит вам правду? Я или они? Они ставят вопрос не "Чьим фактам вы можете доверять?", а "Кому вы можете доверять?". И по целому ряду причин, как в Интернете, так и за его пределами, мы наблюдаем перераспределение доверия от экспертов и авторитетов прежних времен к людям, которые чувствуют себя подлинными, не элитными, "такими же, как я". Способность массово влиять на людей расширилась: от людей, которые знают, о чем говорят (вспомните Энтони Фаучи), которые были вознесены на авторитетные позиции институтами и СМИ, до людей, которые знают, как говорить убедительно, как использовать инструменты социальных медиа, созданные для маркетологов, чтобы построить очень прочные узы доверия между собой и слушателями (вспомните Кэндис Оуэнс).

Так было и с "Пландемией". В то время как Джуди Миковиц в значительной степени исчезла из поля зрения публики после своего документального фильма, звезда Микки Уиллиса продолжала расти. Он превратил "Пландемию" в многосерийный сериал. Теперь он регулярно выступает на конференциях гуру. У него есть линия одежды "Rebel Lion". И, конечно, он продает биологически активные добавки. 108

О фактах и фракциях

Пандемия COVID-19 подчеркнула незаменимую роль институтов и экспертных знаний в обществе. На протяжении всего кризиса именно ученые, исследователи и медицинские работники - действуя коллективно - разрабатывали методы лечения, вводили вакцины и боролись с распространением смертельной болезни. Однако не обошлось и без институциональных провалов: плохой коммуникации, плохой координации и недостаточной ответственности за неверные решения.

Влиятельные люди в социальных сетях справедливо подчеркивали, а иногда и использовали эти неудачи. "Некоторые люди в сети", - перефразируя слова сотрудника Центра по контролю и профилактике заболеваний , с которым я беседовал в 2015 году, - обладают способностью формировать восприятие и распускать слухи с помощью нишевых толп, которые им доверяют и часто с ними соглашаются. Пандемия служит ярким свидетельством растущей силы глобальной мельницы слухов и хаотичного ландшафта, в котором зерна правды превращаются в убедительные истории. Истина всегда была в значительной степени социальной; теперь, однако, социальные медиа предоставили нам новые средства для ее оценки. 109 Доверие к старой системе институтов, экспертов, авторитетов и средств массовой информации "сверху вниз" не просто снижается. У значительной части населения оно перераспределилось в пользу системы "снизу вверх" - влиятельных лиц, алгоритмов и толпы.

Этот сдвиг важен, потому что институты необходимы для функционирования общества, а открытия, сделанные на основе опыта, двигают нас вперед. Так было на протяжении веков. Институты служат хранилищами коллективных знаний. Они обеспечивают структуры, в которых группы людей могут работать коллективно, а мы должны иметь возможность работать коллективно, чтобы решать реальные проблемы (а не псевдопроблемы, ежедневно создаваемые машиной возмущения). "Без мест, где профессионалы, такие как эксперты, редакторы и рецензенты, организуют беседы, сравнивают предложения, оценивают компетентность и обеспечивают подотчетность - везде, от научных журналов до страниц Википедии, - нет рынка идей", - пишет Джонатан Раух в книге "Конституция знаний". 110 Нам нужны эксперты, которые понимают конкретные детали и нюансы проблем, с которыми мы сталкиваемся. Разумеется, мы должны иметь возможность доверять им; никакие усилия по "борьбе с дезинформацией" не смогут соединить разные реальности без устранения этого кризиса доверия. Но хотя институты несовершенны, они по-прежнему незаменимы для организации сложных функций общества, воплощения коллективной человеческой мудрости и опыта, а также для обеспечения стабильности и преемственности перед лицом глобальных вызовов и неопределенности.

Гнев не утихает. Действительно, вплоть до конца 2023 года - когда эта книга готовилась к печати - продолжали распространяться обвинения в сокрытии фактов, некомпетентности ученых и секретных исследовательских программах, связанных с происхождением COVID-19. 111 Палата представителей США созвала комитет по "сокрытию происхождения COVID" под руководством Республиканской фракции свободы , который, к сожалению, стал не столько миссией по установлению фактов, сколько пропагандистским продюсером для базы. Сбежал ли COVID-19 из лаборатории? Возможно! Но поскольку фракционные бои продолжаются, выяснить, где лежат факты, практически невозможно. Даже подбор цитат для этой главы был сопряжен с трудностями.

Эксперты и институты должны адаптироваться, повышая прозрачность, частоту и стиль общения. Приоритетом для них должно стать восстановление доверия. Определение происхождения болезни или создание эффективной вакцины для ее профилактики бесполезно, если никто не доверяет посланнику. Миллионы людей просто откажутся от вакцины.

Но вина за коммуникационные проблемы во время пандемии лежит не только на экспертах. Многие видные деятели увидели возможность повысить свое влияние и увеличить число своих сторонников за счет институтов... а иногда и за счет собственной аудитории; члены правых сообществ умирали чаще. 112

Общественность должна понимать стимулы: многие люди, особенно политические авторитеты, которые используют язык популизма для борьбы с "экспертами" или "элитой", не ищут никакой элиты; они ищут новую элиту, ту, которая разделяет их убеждения. Если кто-то из влиятельных лиц утверждает, что институты должны быть демонтированы, профинансированы или